Все трое были ранены и лежали в госпиталях. Все трое получили награды. Только Лаврентий был женат и очень переживал за жену, которая осталась с грудным сыном Василием.
Разве мог он предположить, что его сын будет воевать в Великой Отечественной войне(1941-1945) , и погибнет в 1943 году на Курской дуге, подорвавшись на мине.
Эту войну они всегда вспоминали с ужасом. Сколько им пришлось повоевать и пережить. Осенью окопы от дождей переполнялись водой, Глина под ногами скользила, часто солдаты просто от усталости, недосыпа и ранений, падали и захлебывались в воде. А как долго шли на новую передислокацию, где начинался новый бой, по бездорожью, в грязи по колено. Не мылись по несколько месяцев. Бывало, оставались без хлеба и еды по несколько дней, когда полевая кухня отставала от солдатской колонны на много километров. На войне был поэт Николай Гумилев. Он так писал об этом в своем стихотворении:
Стала логовищем огня.
Мы не ели четыре дня».
Солдат заедали вши. Очень многие сильно простывали, заболевали и быстро умирали. Каждое утро собирали мертвых солдат, и, если была возможность, то хоронили. А зимой трупы лежали везде. Часто зимой солдаты просто не просыпались, примерзали к стенкам окопов. Все проклинали войну и царское правительство.
Гриценко Лаврентий Иванович был призван на войну с Краснодарского края. Он был казаком третьего Лабинского Генерала Засса полка, Кубанского казачьего войска (вторая Кавказская казачья дивизия). В войну выставили казаки 41 конных полков (включая 2 полка горцев), 11 пластунский полк, два конных дивизиона, 27 пластунских батальонов, 50 особых конных сотен, 9 конных батарей и 1 запасную конно - артиллерийскую батарею – всего около 90000 человек и 45 тысяч строевых лошадей. После вступления России в войну с Германией и Австро-Венгрией (19 июля 1914 года) на территории Кубанской области была обьявлена государственная реквизиция лошадей у населения до окончания военных действий.
Третий Лабинский полк проявил большое геройство на полях сражений. В рапорте командира 3-го Лабинского полка говорится: »14 февраля сего года, при посещении Его Императорским Высочеством князем Георгием Михайловичем, его Высочество от имени Его Императорского Величества Государя Императора соизволил собственноручно наградить за боевые отличия Георгиевскими крестами 4 степени и медалью той же степени нижних чинов 4-й сотни вверенного мне полка… » Среди награжденных, был и Лаврентий Иванович Гриценко.
Казаки использовались русским командованием на самых опасных участках и поэтому состав, например, некоторых кубанских полков за годы войны сменился три раза.
В 1916 году проходила самая решающая операция в Первой мировой войне под городом Мядель. Здесь проходила Нарочанская операция. Её еще называли битвой за Париж. Во время Нарочанского наступления русские так и не прорвали оборону немцев. За десять дней на белорусской земле погибли более 78 тысяч солдат царской армии. За 10 дней боев под Нарочью русская армия отвоевала 10 квадратных верст. Цена каждой версты -7800 солдатских жизней, раздалось мощное: »Ур-ра», и лавина российских солдат ринулись на проволочные заграждения и окопы противника. За 10 дней боев под Нарочью русская армия потеряла только убитыми 1018 офицеров и 77427 солдат, что составило 30,3%личного состава многострадальной 2-й армии. Такова цена Вердена. Нарочская операция русской армии вошла в историю войн, как величайшее жертвоприношение России на алтарь победы союзников. Русское командование понимало: если немцы возьмут Париж, тогда они перебросят войска на Восточный фронт и Россия в одиночку придеться противостоять самой сильной армии мира. В 12.30 18 марта 1916 года на многокилометровой линии фронта под Нарочью, перекрывая канонаду и звуки оркестра, игравшего «Прощание славянки», Однако немцам пришлось оставить французскую столицу и перебросить войска под Нарочь. Так русские спасли Париж.
Все трое в 1915 году положили свое здоровье на оборону города Сморгонь в Беларуси. Сморгонь стала в той войне апогеем противостояния: оборона Сморгони длилась 810 дней! Немцы захватили город в сентябре1915 года буквально на несколько дней. Потом их оттуда выбили, и все 2,5 года, пока линия фронта стояла здесь, немцы так и не смогли захватить Сморгонь! Была даже такая поговорка: »Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал». Линия фронта разделяла всю Беларусь: около четверти территории было под немцами, остальное – под Россией. Закончилось тем, что в деревушке Солы, в пятнадцати километрах от Сморгони, 4 декабря 1917 года был подписан договор о перемирии на германо-российском фронте. За эти 2,5 года под Сморгонью погибли 78000 человек. Только об этом ничего не знал мой дед Яков Илларионович Илларионов. Он находился между жизнью и смертью.
Кононов Яков Егорович
Лаврентий Гриценко, Яков Кононов и Яков Илларионов жили в одном окопе, делили кусок хлеба на троих, ели из одного котелка. Уже два года они под Сморгонью. Почти каждый день отражали атаки немцев. Солдат гибло очень много. В 1917 году в июле был страшный бой, длившийся сутки. В этом бою все трое были ранены. Когда Лаврентий Гриценко и Яков Кононов встретились в госпитале под Сморгонью, то не обнаружили рядом Якова Илларионова. На все их вопросы был ответ, что он погиб. Друзья лежали, забинтованные, плакали и вспоминали, как разорвались сразу несколько снарядов, потом они потеряли сознание и очнулись только в госпитале. Больше ничего не помнили. Впервые немецкие армии применили под Сморгонью газовую атаку. В августе 1916 года за одну газовую атаку погибло 3 тысячи человек. Военный госпиталь, в котором лечились Гриценко Лаврентий и Кононов Яков, в чине полковника возглавляла дочь писателя Льва Толстого – Александра. Госпиталь находился в имении композитора Огинского в Залесье, под Сморгонью. (Огинский был другом моих предков Островских).
А страшная судьба выпала их другу Якову Илларионову. Он получил такие ранения, которые были несовместимы с жизнью. Истекающий кровью, он лежал на поле боя, без сознания. Ему казалось, что внутри груди все горит огнем, и он задыхается. Он не знал, что попал под газовую атаку немцев. Пульс не прощупывался. Когда сестры милосердия искали раненых, то Якова определили в погибшего. Тысячи умерших и сотни раненых лежали практически друг на друге. Это был страшный бой. Так он лежал почти двое суток. Иногда сознание возвращалось к нему. Приоткрыв глаза, он видел или черное звездное небо или горячее солнце, которое жгло раны. Ему казалось, что он кричит: » пить, пить…» Но от сильной боли и бессилия, распухшие губы даже не шевелились. Потом он снова терял сознание. Мысленно он попрощался с жизнью. Дед рассказывал, что он очнулся от криков солдат, которые собирали трупы, и тащили их в общую могилу на краю опушки. Он думал, что он кричит, что он живой, но изо рта не вылетало даже звука. Так захотелось жить!!!
Вдруг он почувствовал, как по его лицу кто-то ползет и щекочет его своими лапками. Он не знал, кто это? Какое - то насекомое полезло ему в нос, и он чихнул, застонал от сильной боли, и сразу потерял сознание. Но этот стон услышал солдат, который находился неподалеку. Когда он подбежал к Якову, то увидел на его лице бегающих муравьев. Яков лежал рядом с муравейником. Так муравьи спасли жизнь Якову. Когда Яков очнулся, то увидел, что молоденький солдат несет его на руках и шепчет: « потерпи, браток, потерпи…» Из глаз Якова покатились слезы, он плакал от радости, что его спасли, и он обязательно будет теперь жить. В госпитале он лежал полгода, перенес несколько операций. Его отправили в госпиталь в Минск. Старенький доктор очень удивлялся, что при таком ранении и такой потере крови молодой парень выжил. Доктор пообещал Якову, что он проживет очень долго. Всю жизнь Яков очень трепетно и с любовью относился к муравьям. Приносил к муравейнику, когда ходил в лес за грибами и ягодами, немного сахара или оставлял кусочек хлебушка. Всегда говорил им: » Спасибо, спасибо…» А когда выходил из леса с ягодами, и если попадался ему на пути муравейник, то всегда отсыпал муравьям немного ягод, чтобы тоже полакомились.
Из госпиталя Якова отправили домой, комиссовали по здоровью. На груди красовался георгиевский крест. Награда нашла его в госпитале. Яков, улыбнувшись, вспоминал, как ему прямо в постели вручил полковник георгиевский крест. Пожал ему руку, а Яков даже не мог ничего сказать, только тихо: » Спасибо ». Еще не было сил говорить после всех перенесенных операций.
900 участников обороны Сморгони были награждены Георгиевскими крестами. Среди которых был Георгий Константинович Жуков и мои родные: Гриценко Лаврентий Иванович, Кононов Яков Егорович, Илларионов Яков Илларионович.
Яков долго добирался домой, в кармане гимнастерки сохранилось пропитанное его кровью, письмо Павла, которое он вез для Пелагеи – вдове и мешочек из - под махорки для сына Павла - Лёве.
Яков ничего не знал о своих друзьях, даже их адреса. ( Лаврентий был с Краснодарского края, а Яков - с Оренбургской области). Яков часто думал о том, как сложилась их судьба, как у них здоровье и почему-то был уверен, что они живы. Яков очень мечтал о встрече с друзьями и понимал, что это нереально.
Он ещё не знал, что придет время, и он встретится и с Лаврентием и с Яковом.
Однажды мне попалось на глаза стихотворение поэта со страшной трагической судьбой – Евгения Витальевича Фейерабенда. Оно называлось - «Осенний муравей». Поэт Виктор Астафьев считал это стихотворение одним из лучших в русской поэзии 20 века и включил его в свою антологию. Когда я прочитала это стихотворение, то у меня покатились слезы из глаз – это было стихотворение о моем дедушке Якове.
Уже он чуял – пахнет житом,
Но, миной скошен наповал,
Солдат считал себя убитым
И даже глаз не открывал.
И, оглушенный, он не слышал,
Как пушки били за рекой
И как в норе копались мыши
Под окровавленной щекой.
Как ездовые драли глотки…
Но вот разведчик – муравей
На лоб солдату слез с пилотки
И заблудился меж бровей.
Он там, в испуге заметался
И, энергичен, полон сил,
Защекотал и затоптался.
И вдруг – солдата воскресил.
И тяжело открылись веки,
И смутно глянули зрачки,
И свет забрезжил в человеке,
Поплыл поверх его тоски.
Вздохнул он глубоко и тяжко,
И небо хлынуло в глаза.
И понесла к земле мурашку
Большая круглая слеза.
(Может быть поэту кто нибудь рассказал о моем дедушке и появилось это стихотворение)
Только в феврале 1918 года, Яков приехал домой в Чувашию. За это время в России прошло много событий, о которых ему рассказали в госпитале. А 3 марта 1918 года был подписан Брест-Литовский договор, который ознаменовал выход Советской России из Первой мировой войны. Оккупация Беларуси германскими войсками продолжалась до декабря 1918 года. Дома очень радовались его возвращению. Родители не могли сдерживать слезы, все плакали от радости. Половина селян погибли на Первой мировой войне. За весну и лето Яков окреп. Много кушал ягод. Мать постоянно жарила и варила свежую рыбу, которую Яков очень любил. Приехал он из госпиталя худющий, а к осени окреп и поправился. Много плавал в реке, чтобы окрепли мышцы, легкие и сердце. Так ему посоветовал доктор. Якову исполнилось 23 года. Он рассказывал дома, как тяжело было воевать. Приехал домой он в коричнево-зеленой гимнастерке, которая была перехвачена широким ремнем, ноги были обуты в сапоги. Яков рассказывал, что ели они только щи, кашу, черный хлеб и чай с сахаром, и то не каждый день. На войне у него была пятизарядная винтовка, которая со штыком весила 4 кг. И с грустью рассказывал, как хорошо были подготовлены немецкие солдаты. Одеты они были в серо-зеленую форму. У них было обмундирование, куда входили: винтовка, патроны, гранаты, ранец, шанцевый инструмент, котелок, тесак, продовольственный паек (куда входил шоколад, печенье, консервы), фляжка со шнапсом. Офицеры носили на шее бинокль и планшет с картами. На остроконечных шлемах красной краской обозначен был номер полка. Штабные офицеры передвигались на автомобилях.
11 ноября 1918 года на севере Франции в Компьенском лесу были подписаны соглашения, положившие конец военным действиям. Почти 17 миллионов убитых, около 65 миллионов раненых , 3,5 миллиона остались калеками. Абсолютно новый мировой рекорд - завершился первый военный конфликт мирового масштаба, и прекратили свое существование четыре империи: Российская, Австро-Венгерская, Османская и Германская. В военный конфликт были вовлечены 38 из существовавших в то время 59 независимых государств. Соратники Германии в военных действиях – Австро-Венгрия и Турция были расчленены на части, а Болгария лишилась значительной части своих земель. В честь победителя – Российской империи, Германия должна была отдать не только авиацию и флот, но и отказаться от ряда земель и угодий. По итогам Первой мировой войны пришлось перекраивать карту мира.
Первая мировая война пришла в Беларусь в 1915 году. Фронт растянулся на 450 километров через Витебскую, Гродненскую, Минскую, Брестскую области. Пятая часть населения стала беженцами, многие так и не вернулись на родину. Гродненская область почти полностью обезлюдела.
С Первой мировой войны Яков привез в деревню песню, которую он выучил, когда почти полгода лежал в госпитале. Когда приходили в гости соседи - Пелагея с детьми, то Яков пел эту песню, по просьбе Лёвушки. Дети погибшего Павла привязались к Якову. Лёва часто просил его рассказать о войне. Яков подарил Леве свою книгу сказок Пушкина. Научил его читать по азбуке, которая хранилась в семье в большом сундуке. Лёва нараспев, медленно, иногда по слогам, читал сказки вслух. Пелагея нравилась Якову. Спокойная, рассудительная, очень хорошая хозяйка и заботливая мать. Яков пел песню, а Пелагея вытирала слезы вышитым передником.
Эту песню потом Яков пел и своим детям и мне, внучке.
Брала русская бригада
Галицийские поля.
И остались мне в награду
Два солдатских костыля.
Из села мы трое вышли,
Трое первых на селе,
И остались в Перемышле
Двое гнить в чужой земле.
Вот приду в село родное
Дом построю в стороне.
Ветер воет, ноги ноют,
Будто вновь они при мне.
Буду жить один на свете,
Всем не нужен, всем ничей.
Вы скажите, кто ответит,
За погибших тех людей?
Брала русская бригада
Галицийские поля.
И остались мне в награду
Два солдатских костыля.
В 1918 году под призывные возрасты подлежали бывшие низшие чины и младшие офицеры, прошедшие в основном Первую мировую войну.
Недолго пришлось отдыхать от военных действий Якову. Зимой в декабре его призвали на гражданскую войну. Несмотря на такие тяжелые ранения, его снова призвали в армию. Два старика запрягли сани и должны были отвезти мужчин на сборный пункт в военный комиссариат. Мать и отец сильно плакали. Пришла на проводы Пелагея с детьми, принесла пирогов с грибами и баночку меда с собой в дорогу. Молча, посидели на лавке около дома, Яков обнял всех и вместе со всеми мужчинами, которых забрали на фронт из деревни, сел на сани и поехал в Алатырь на сборный пункт. Опять из деревни забрали здоровых, молодых и старых мужиков, могущих держать винтовку в руках. Женщины остались одни без кормильцев. В деревне из мужиков остались только старые, больные, немощные, инвалиды. Дети бежали за санями до околицы деревни и махали ручонками. Одна война сменяла другую. Мать держала в руках Георгиевский крест Якова, он оставил его дома. Просил сохранить. Крест положили за икону. Семейная икона передавалась по наследству первому ребенку в семье. Икона находится в семье с 1900 года.
Сейчас эта икона хранится у меня, и перейдет на хранение моей внучке Илоне Викторовне Гриценко (18.03.2000)
Мой дед Яков во время гражданской войны будет воевать в дивизии Чапаева вместе с Яковом Кононовым (вот как свела судьба друзей), вернется оттуда раненым, больным, порубленными пальцами на правой руке. Женится на вдове Пелагее Носковой, которая выходит его в госпитале, и через несколько лет переедут в Тавдинский район, где построят дом в деревне Михайловка, где родится мой отец Ларионов Иван Яковлевич. Умер Яков Илларионович Илларионов в 1968 году, прожив 73 года. Георгиевский крест был потерян. Гриценко Лаврентий Иванович похоронен на Щучьем вместе с георгиевским крестом в 1958 году, прожив всего 66 лет. Кононов Яков Егорович похоронен в Уфе в 1973 году, прожив 74 года и тоже вместе с наградами и двумя георгиевскими крестами на груди.